Андрей Тарковский: правила жизни великого режиссера
Андрей Тарковский — одно из немногих русских имён, прочно вошедших в пантеон классиков мирового кинематографа. «Есть вещи, которые ты просто обязан знать — и в их числе, разумеется, Тарковский», — говорит британский режиссер Дэнни Бойл. И действительно, без «Соляриса» или «Зеркала» не обходится ни один список фильмов «всех времён и народов». Первый неизменно мелькает во всех общеизвестных ТОПах, второй — обязателен к просмотру в более узких интеллектуальных кругах.
Тарковский-режиссер не может похвастаться обширной фильмографией. На его счету всего десять полнометражных картин, но среди них нет ни одной проходной, случайной, необязательной. Начиная с дипломного «Катка и скрипки» и заканчивая «Жертвоприношением», его творчество образует единый цикл. Можно сказать, что всю свою карьеру Тарковский посвятил поиску ответов на фундаментальные вопросы нашей жизни: о нравственном выборе, религии, отношениях со временем и поисках смысла.
Андрей Тарковский в день своего шестнадцатилетия (1948)
Мировой кинематограф до сих пор находится под влиянием этого невероятного таланта. Его открыто цитируют, как Алехандро Гонсалес Иньярриту в «Выжившем»; на его картинах учатся, как обладатель «Золотой пальмовой ветви» Нури Бильге Джейлан; ему посвящают свои работы, как Ларс фон Триер со скандально известным «Антихристом».
Ингмар Бергман называл Андрея Арсеньевича «величайшим мастером кино» и «создателем нового органичного киноязыка», на котором, впрочем, современный зритель читать и говорить не привык. Действительно, на фоне блокбастеров фильмы Тарковского выглядят невероятно медленными, тягучими, если не сказать откровенно скучными. Как любое другое искусство, эти картины открываются только тем, кто готов приложить сознательное усилие и вглядеться в смыслы, стоящие за каждым образом и кадром. Благо сам Тарковский откровенно рассказывал о методах работы, которые были неразрывно связаны с его личной философией жизни.
Андрей Тарковский на съёмках фильма «Андрей Рублёв» (1966)
Правило 1: не соглашаться на полумеры
«Следует выработать собственную позицию, свою точку зрения — перед лицом здравого смысла, разумеется, — и хранить её во время работы, как зеницу ока».
— «Уроки режиссуры» (1993)
По мнению Тарковского, кинорежиссура начинается не во время обсуждения сценария, не в процессе работы с актёрами и уж точно не в момент непосредственной съемки. Старт даётся гораздо раньше, когда «перед внутренним взором человека» появляется замысел, образ будущего фильма. Главная же задача автора, как демиурга, — пронести этот замысел через весь процесс съёмок, уберечь от влияния извне, будь то видение оператора или личное отношение актера к персонажу.
Не соглашавшийся на полумеры Тарковский никогда не искал лёгких путей. Чтобы воссоздать в «Зеркале» атмосферу родного дома, он арендовал колхозное поле, на котором рос картофель, и засеял его гречихой. Монтировался фильм затем тоже с огромным трудом: существовало около 20 вариантов итогового монтажа. Картина рассыпалась на глазах, автор не видел в ней целостности, внутренней логики и отчаянно переставлял эпизоды, менял конструкцию. Ему было проще признать полное поражение, нежели смириться с неудовлетворительным, по его мнению, результатом.
И вот в один прекрасный день, с очередной перестановкой, фильм ожил. «Части фильма начали функционировать взаимосвязанно, словно соединённые единой кровеносной системой, — вспоминал Тарковский. — Я ещё долго не мог поверить, что чудо свершилось».
Андрей Тарковский (1979) / Gueorgui Pinkhassov/Magnum Photos
Правило 2: не оглядываться по сторонам
«Настоящее искусство не заботит, какое впечатление оно произведет на зрителя».
— «Уроки режиссуры» (1993)
Работать без оглядки на чужое мнение — важнейший урок творчества от Тарковского, усвоить который полезно каждому, пусть даже ваша работа не связана с искусством. Всё дело в том, что Тарковский просто-напросто не верил в возможность «всеми адекватно воспринимаемого» фильма. При этом он не раз подчёркивал, как важно знать законы монтажа или правила оформления мизансцены. Но не для того, чтобы строго соблюдать их, а для того, чтобы вовремя их отбросить.
Если же фильм сделан по шаблонам и образцам, которых с лихвой хватает в кинематографическом арсенале, это, конечно, проще и для самого художника, и для его зрителя. Но вот вопрос: где здесь искусство? Стремление понравиться всем, по мнению Андрея Арсеньевича, недостойная задача для настоящего художника. «Там, где речь идёт о преднамеренной установке ”на зрителя”, там речь идёт об индустрии развлечения, о зрелище и массах — о чём угодно, но только не об искусстве», — писал режиссёр в своём эссе «Запечатлённое время».
Андрей Тарковский (1962) / Александр Макаров/РИА Новости
Правило 3: помнить о духовном развитии
«Мне кажется, человек зашел в тупик от того, что захотел решать свои проблемы материальным способом. Это не решение проблемы. До тех пор, пока человек не будет развиваться гармонически, пока он не будет развиваться внутренне, духовно, он не будет развиваться вообще, и судьба его будет трагической».
— «Исповедь Андрея Тарковского», журнал «Континент» (№42, 1984)
Детство Тарковского было тяжёлым и голодным: его с сестрой мать воспитывала в одиночку, денег отчаянно не хватало. Так что о бедности великий режиссер знал не понаслышке. И всё же был уверен, что такие суровые условия учат человека состраданию и человечности. В то время, как богатство делает нас зависимыми, несвободными.
Сын Андрея Арсеньевича, Андрей Тарковский-младший, подчёркивает, что его отец никогда не был материалистом: «Его фильмы были не целью, а способом познания мира, способом понять какие-то определённые вещи в этой жизни». Да и сам режиссер в своих текстах не раз подчеркивал, что не стремится делать кассовое кино, что фильмы никогда не были для него способом заработка, но реализацией души. «В некотором роде творчество — есть выражение духовного существа в человеке в противоположность существу физическому, творчество есть как бы доказательство существования этого духовного существа» (из интервью “Фигаро-магазин”, 1986).
Андрей Тарковский на съёмках фильма «Сталкер» (1979) / Gueorgui Pinkhassov/Magnum Photos
Правило 4: сохранять спокойную уверенность в себе
«Я вижу вернейшее проявление гениальности в том, что художник следует своей концепции, своей идее, своему принципу так последовательно, что никогда не теряет контроль этой своей концепции… даже ради собственного наслаждения во время работы».
— «Запечатлённое время», журнал «Искусство кино» (1967)
По воспоминаниям киноведа Ольги Сурковой, во время съемок «Соляриса» произошла небольшая размолвка между оператором и режиссёром по поводу одного эпизода. Андрей Арсеньевич закончил обсуждение спокойно, но строго: «Когда я говорю, нужно выполнять точно». Можно не соглашаться с подобным бескомпромиссным подходом в работе, но сомнения в себе не приносили пользы ещё ни одному художнику, и с этим не поспоришь.
А вот излишней экспрессивности, так свойственной многим творческим натурам, Тарковский избегал. Правило «сохранять спокойствие» было одним из основополагающих жизненных кредо режиссера. Не только в общении с другими людьми, но и в подходе к работе — он отказался от эффектных приёмов и прочих «подкидываний камеры в воздух». По его словам, только превратив взволнованность предметом в «олимпийское спокойствие формы», автор может рассказать о важных вещах именно так, как они того заслуживают.
Правило 5: ценить красоту
«Красота — символ правды… Истина, выраженная красотой, загадочна, она не может быть ни расшифрована, ни объяснена словами. Но когда личность… сталкивается с этой красотой, она ощущает её присутствие, хотя бы по мурашкам, которые пробегают по спине».
— интервью «Фигаро-магазин» (1986)
Речь не идёт о «красивости» — эстетические категории мало интересовали режиссера. Это прослеживается во всём его творчестве: «Сталкера» или «Ностальгию» нельзя назвать «приятными глазу», они выглядят тускло, если не мрачно. Но в каждом кадре Тарковский создаёт чувство невероятной целостности, воплощённой гармонии замысла и образа.
Визуальные образы — по сути единственный «язык», доступный режиссеру, а потому он скрупулёзно прорабатывал все эпизоды фильма. Тарковский чётко видел свою задачу — не развлечь зрителя, а создать пространство, в котором живёт время. Пространство, которое зритель (если захочет) сможет не просто наблюдать, но, по выражению Славоя Жижека, «обжить и исследовать». Чтобы найти в нём ту единственную «истину» о жизни, в которую верил сам режиссер.
«Жизнь настолько трудна, что иногда, кажется, очень жаль, что ты родился на свет. Но иногда она дарит тебя такими удивительными вещами, ради которых и стоит жить».
Фото: Gueorgui Pinkhassov/Magnum Photos